If you want a miracle - be a miracle.
Это так странно, встретить человека из детства. не просто человека-который-знает-тебя-с-каких-то-малых-лет, а вот такого вот.
Он пришел в нашу маленькую школу в середине первого класса. учился в параллельном. у нас всего два первых класса было.
и как то сразу мне тогда понравился. и мы с ним подружились. мне, видимо, уже тогда с мальчиками легко общаться было. да и моя лучшая подруга тогда была вполне себе пацанка такая.
В 1-2-3 классах у нас игра была: нас перед обедом в парк гулять водили, и все дети как дети, шли себе за ручки парами. или просто гурьбой. а нас было пятеро смелых - такой вот отряд каких-то разведчиков-партизан. мы шарились по кустам, перебегали через дорогу далеко впереди всей группы, бегали кругами и следили за ними. учились бесшумно ходить по лесу, какие то у нас враги там были, спасали мы тоже кого то. мне до сих пор сны такие снятся. от кого то убегаю или кого то спасаю. и почти всегда есть ощущение, что где-то рядом бегут другие такие же, которые подхватят, если что, или продолжат это дело..
а еще и первое де жа вю у меня было с ним. я его прямо помню. и помню как меня это озадачило тогда, это первый или второй класс был.
но суть то не в этом. я всегда была достаточно влюбчивая. а та детская любовь.. она меня как то очень пронзительно зацепила. он меня очень пронзительно зацепил. он звонил мне, и что-то такое говорил, чем очень злил меня. я ругалась на него и кидала трубку, а он звонил снова. и снова. и снова. и мне страшно нравилось. и я очень огорчалась, когда он переставал вдруг звонить. я ждала-ждала, потом звонила сама и спрашивала, почему он не звонит. и все начиналось сначала. и мне очень нравилось когда он близко подходил. и рубашка его фланелевая, черная в белую клетку с красными полосками. он еще под нее зеленую битловку зимой одевал. и куртка у него была черная с фиолетовыми полосками на рукавах. почему то запомнилось.
и глаза у него тогда были озорные, а взгляд, как будто где-то подвох, и сейчас что-то произойдет. то ли чудо, то ли взрыв. а сейчас внимательные такие, и грустные. но когда улыбается, вот это озорство никуда не делось, оно там сидит.
и хвостик-хохолок свой, который мне так нравился, он отстриг.
и вот сидит передо мной взрослый человек. мужчина. красивый. выправка военная практически. высокий, широкоплечий. глаза внимательные, улыбка дивная. жена сына ему родила. планы на жизнь грандиозные. и все у него получится. а только вижу я мальчишку того, двенадцатилетнего, в которого влюблена была, из-за которого плакала в школе в каком то углу, потому что он со мной не разговаривал, и злилась на которого, когда он уже в шестом классе Маринки Зюриной портфель носил. и так это загадочно странно.
А он сказал, что помнит как мы переписывались.что я в парту ему письма складывала, а он меня потом вычислил, и мне на них отвечал. И тогда, когда Маринкин портфель он носил, я ему письмо на какой то праздник подарила, с яблоком каким то вместе. видимо маниакальные замашки забрасывать письмами и всячески излагать все свое тепло на бумаге, было уже тогда.
curioser and curioser.
сейчас вот пол четвертого утра и мы перекидываемся смсками ностальгического характера.
и через все это проходит мысль, что ореховые глаза на самом деле преследуют меня оказывается всю жизнь, в том или ином виде.
Он пришел в нашу маленькую школу в середине первого класса. учился в параллельном. у нас всего два первых класса было.
и как то сразу мне тогда понравился. и мы с ним подружились. мне, видимо, уже тогда с мальчиками легко общаться было. да и моя лучшая подруга тогда была вполне себе пацанка такая.
В 1-2-3 классах у нас игра была: нас перед обедом в парк гулять водили, и все дети как дети, шли себе за ручки парами. или просто гурьбой. а нас было пятеро смелых - такой вот отряд каких-то разведчиков-партизан. мы шарились по кустам, перебегали через дорогу далеко впереди всей группы, бегали кругами и следили за ними. учились бесшумно ходить по лесу, какие то у нас враги там были, спасали мы тоже кого то. мне до сих пор сны такие снятся. от кого то убегаю или кого то спасаю. и почти всегда есть ощущение, что где-то рядом бегут другие такие же, которые подхватят, если что, или продолжат это дело..
а еще и первое де жа вю у меня было с ним. я его прямо помню. и помню как меня это озадачило тогда, это первый или второй класс был.
но суть то не в этом. я всегда была достаточно влюбчивая. а та детская любовь.. она меня как то очень пронзительно зацепила. он меня очень пронзительно зацепил. он звонил мне, и что-то такое говорил, чем очень злил меня. я ругалась на него и кидала трубку, а он звонил снова. и снова. и снова. и мне страшно нравилось. и я очень огорчалась, когда он переставал вдруг звонить. я ждала-ждала, потом звонила сама и спрашивала, почему он не звонит. и все начиналось сначала. и мне очень нравилось когда он близко подходил. и рубашка его фланелевая, черная в белую клетку с красными полосками. он еще под нее зеленую битловку зимой одевал. и куртка у него была черная с фиолетовыми полосками на рукавах. почему то запомнилось.
и глаза у него тогда были озорные, а взгляд, как будто где-то подвох, и сейчас что-то произойдет. то ли чудо, то ли взрыв. а сейчас внимательные такие, и грустные. но когда улыбается, вот это озорство никуда не делось, оно там сидит.
и хвостик-хохолок свой, который мне так нравился, он отстриг.
и вот сидит передо мной взрослый человек. мужчина. красивый. выправка военная практически. высокий, широкоплечий. глаза внимательные, улыбка дивная. жена сына ему родила. планы на жизнь грандиозные. и все у него получится. а только вижу я мальчишку того, двенадцатилетнего, в которого влюблена была, из-за которого плакала в школе в каком то углу, потому что он со мной не разговаривал, и злилась на которого, когда он уже в шестом классе Маринки Зюриной портфель носил. и так это загадочно странно.
А он сказал, что помнит как мы переписывались.что я в парту ему письма складывала, а он меня потом вычислил, и мне на них отвечал. И тогда, когда Маринкин портфель он носил, я ему письмо на какой то праздник подарила, с яблоком каким то вместе. видимо маниакальные замашки забрасывать письмами и всячески излагать все свое тепло на бумаге, было уже тогда.
curioser and curioser.
сейчас вот пол четвертого утра и мы перекидываемся смсками ностальгического характера.
и через все это проходит мысль, что ореховые глаза на самом деле преследуют меня оказывается всю жизнь, в том или ином виде.
-
-
07.01.2012 в 00:42-
-
07.01.2012 в 01:56